Марина Бородицкая
Американское кино
Ты пересказывал по-польски.
В пустом Смоленске - как хмельно
Кружил нас древний фильм ковбойский!
И слышал сумрачный собор,
И видели со стен монахи
Твой католический напор,
Мои языческие страхи.
О Езус, это был подвох!
Кренился поезд угорелый,
Я знала: главный польский бог
Крылат и носит лук и стрелы.
Я знала: в имени твоем -
Походный стан, хмельная слава,
Ты пел: "Средь гор, средь гор мой дом..."
В окне Москва вставала справа.
С тех пор средь гор, в твоем краю,
Где может всякое случиться,
Улыбку влажную мою
Ты носишь в ямке под ключицей.
С тех пор, куда бы день ни влек,
Ко всем занятьям и понятьям
Ношу твой взгляд - как уголек,
Вот тут, на шее, под распятьем.
Американское кино
Ты пересказывал по-польски.
В пустом Смоленске - как хмельно
Кружил нас древний фильм ковбойский!
И слышал сумрачный собор,
И видели со стен монахи
Твой католический напор,
Мои языческие страхи.
О Езус, это был подвох!
Кренился поезд угорелый,
Я знала: главный польский бог
Крылат и носит лук и стрелы.
Я знала: в имени твоем -
Походный стан, хмельная слава,
Ты пел: "Средь гор, средь гор мой дом..."
В окне Москва вставала справа.
С тех пор средь гор, в твоем краю,
Где может всякое случиться,
Улыбку влажную мою
Ты носишь в ямке под ключицей.
С тех пор, куда бы день ни влек,
Ко всем занятьям и понятьям
Ношу твой взгляд - как уголек,
Вот тут, на шее, под распятьем.