Ах, да... Низкий поклон Радомире за совместное бредительство.
Часть первая и пока что единственная.Авторы шЫдевра: Шелтер и Ярангвельгви Йорингель
У нас тут свои сказочки, с блэкджэком и тараканами.
Если хотите вернуться в реальность, достаточно будет выбрать красную таблетку.
Первое, что запомнил Серый – это весьма неудачное приземление на все четыре конечности. Пять, если брать в расчёт лобызание земной поверхности мордой лица. А всё Шапка виновата! И этот её… бюст. К слову, весьма недурственный. Он так и норовил выскочить из корсажа при каждом глубоком вдохе. И Волк всё ждал, надеялся и верил. А в итоге пропахал мордой в землю, слушая заливистый смех коварной чертовки. Ну, ничего, ничего, будет и на его улице праздник! С блэкджеком и шшш… Шапками!
Пока Волк (он же Серый, волчара позорный и, если верить паспортным данным, Ярангвельгви Сергеевич Йорингель) поднимался с колен и возвращал себе товарный вид, дверь куда-то испарилась, оставив свой десант посреди поляны в окружении тишины, покоя и деревьев.
ХЛОБЫСЬ!
И комаров, как Волк уже успел убедиться.
***
- Харэ уже пялится, шагай давай! - задорно прикрикнула Шелтер, совершая игривое движение, символизирующее подтягивание корсета повыше, отчего напарник зазевался и улетел в дверь мордолицом вниз.
"Тысяча двести двадцать три!" И она ликующе заржала, выглядывая в проем.
- Ну как посадка, детка?
Аккуратненько присела и спрыгнула на землю, путаясь в подоле юбки, зачем-то напяленной поверх штанов. Девица чертхнулась, едва удержавшись на ногах - ну, конечно! Иначе бы они с Йорингелем потерпели полное фиаско, щеголяй она перед ним тут еще и задницей, обтянутой черной матовой кожей.
- Эй-эй, дружок, целовать землю будешь позже, когда я по ней достаточно долго похожу... - Шапка неизмено захихикала над своими подколами, больше-то их было некому оценить - не этой же примитивной животинке, в конце концов!
Пока Волк корячился, принимая параллельное положение с осью "игрек", Шелтер оглядывала живописные окрестности, чавкая клубничной жевачкой.
Надо заметить, что при первоначальном взгляде на эту парочку создавалось впечатление, будто бы Жо презирает и ни во что не ставит Эм, но, на самом-то деле, в глубине души Шапка ценила зверюгу за преданность и... хххвост! Ах, что это был за хвост! Уммм! И уши, как же можно забыть о его больших лохматеньких ушах...
Девица незаметно бросила нежный взгляд на
- Ну хватит уже, может, тебе прачечную поискать, зверский чистюля! Мы сюда, между прочим, по делу пришли.
Волк посмотрел на напарницу совершенно особенным взглядом, в котором ясно читалось желание убивать. Шелтер, однако, не оценила ни тяжёлого взгляда, ни яростного скрипа зубов. Даже бровью не повела!
– За мной, – раздражённо рявкнул Серый, ныряя в просвет меж деревьев. Сверлить друг друга взглядами они могли хоть вечность, но сейчас важнее всего было
***
Нет, по этому лесу совершенно невозможно было просто ходить! Постоянно приходилось пробираться — сквозь кусты или приунывшие деревья, упорно клонившиеся к земле на уровне груди. Этой чёртовой Шапкиной… Не важно. Когда Волк прекращал таращиться на Шелтер, он переключался на грязь, противно липнущую к подошвам и не дающую поднять ноги. Словно лес так и не определился, быть ему озером или всё-таки лесом, а потому стал походить скорее на мелкое болотце – с тоннами чавкающей под ногами грязи.
ХЛОБЫСЬ!
И тучами комаров.
Последние так вообще навевали воспоминания о давно минувших днях, когда один
– Чурчхела, пахлава, горячая кукуруза!
И горластая – ну, вылитая Шапка лет эдак …дцать назад!
– Спасибо, но мы за здоровое питание, – буркнул Серый, намереваясь обойти препятствие и удивляясь наглости, с которой это создание вновь и вновь возникало на его пути.
***
Шелтер хмыкнула. Ну ничего, пусть себе думает, что он тут самый главный... Она мурлыкала себе под нос известную песенку про "а-а, в Африке реки вот такой ширины", авторство которой ошибочно приписывают Красной Шапке. На самом деле, ей бы и в мыслях не привиделось сочинять такую ерунду. Про Африку. Как будто там больше нет ничего примечательнее, чем реки и горы. Вот, помнится, на одном из заданий в тех местах Серому пришлось разгуливать в таааком наряде и выполнять довольно интересную миссию...
- Черника! - взвизгнула девица, подворачивая юбку и бросаясь к низеньким кустикам, покрытым густо-синими ягодками. Восславьте их, ибо они спасли вас от ненужных подробностей африканских приключений парочки!
Пока Шапка отвлеклась на ягодник (а она, как и все дамы, была лакомкой) и, мурлыкая, горстями запихивала чернику в рот к жевачке, создавая экзотический вкус на язычке, Йорингель чертыхался где-то чуть впереди - кусты и ветки были беспощадны. А потом...
- Какая такая чурчхела? - забормотала Шелтер, устремившись за напарником. Она с прищуром оглядела наглую девчонку и зашипела: - Дитятко, а тебя не учили, что с чужими дядями в лесу балакать - опасно для здоровья?
Ревность заполыхала в ней со страшной силой. Волчара - только её! И пусть все Лолли мира выкусят!
– Да-да, нечего по лесам в одиночку шастать, – нетерпеливо поддакнул Серый, – Беги домой, девочка.
Настойчивость, с которой юное создание вновь и вновь возникало на пути, невероятно раздражала Серого. Да и Шелтер, судя по всему, тоже – вон как взъелась на мелочь! И это она ещё только первый день на диете сидит. Кто знает, что случилось бы с мелкой торговкой, если б Шапка неделю на голодном пайке просидела?..
– Кольца, браслеты, гребни!.. – с надрывом принялась голосить девица, яростно дёргая Волка за рукав и, кажется, стараясь завлечь его подальше в лес.
Чертыхаясь, Ярангвельгви отодрал от себя детскую ручонку – подозрительно сильную для столь хрупкого создания – и, круто развернув, собрался подтолкнуть девчонку в направлении дома или, во всяком случае, подальше от них с Шелтер. Но передумал. И даже лапы свои подальше убрал от волком взвывшей незнакомки.
– Мавка? – Серый удивлённо вскинул бровь, таращась на дыру в детской спинке.
– Мерзость, – прокомментировала Шапка, брезгливо разглядывая это чудо природы.
– С-с-сама такая, – обиженно прохрипела девчонка, круто разворачиваясь и угрожающе шипя.
Так бы и помер наш сказочный десант во цвете лет посреди леса от руки какой-то малолетки, если б кое-кто не выкроил вечерок-другой для изучения матчасти. И нет, это была не Шапка.
– Шелтер, будь другом, выдай девочке расчёску, – попросил Яр, делая шаг назад и увлекая за собой напарницу, – Ей бы причесаться не мешало, как думаешь?
– Может, мне ещё и в ножки ей кинуться? – Взвилась девушка, вырываясь из волковых объятий. Серый горестно вздохнул. Судя по всему, единственное, что Шелтер могла бы предложить мавке – так это нос почесать. Кулаком.
А вот мавке эта идея, судя по всему, понравилась.
– Гре-ебень… Х-хочу-у… Дай! – Вожделенно взвыла фетишистка и с горящими глазами кинулась к напарникам.
Пришлось Волку прибегнуть к силушке богатырской, напарницу облапать обыскать, гребень черепаховый из ручонок её выдрать… и всё это, не прекращая тактического отступления в ближайшие кусты, потому что мавка дурой не была и ждать у моря погоды не собиралась.
Наконец, покусанный борец за добро, справедливость и гребень конфисковал последний и с победоносным криком кинул его мавке. Вернее будет сказать в_мавку, потому что прилетел он аккурат девчонке по лбу… Но всё это мелочи жизни. Главное, что добро всё же победило зло и, закинув на плечо беснующуюся Шелтер, сбежало
***
– Шелтер.
Под ногами хлюпало, чавкало и пару раз хрустнуло. В остальном всё было тихо. Подозрительно тихо – ни птиц, ни белок, ни мавок на худой конец. И даже Шапка молчала. Нет, изредка, конечно, обиженно сопела, но в целом вела себя тихо-мирно, и за последние пять минут ни одного обидного слова в свой адрес Волк не услышал. Заснула она там что ли?
– Шелтер, – позвал Серый напарницу.
Девица лениво взбрыкнулась, но гневного молчания не нарушила.
– Да куплю я тебе новый гребень, слышишь? Куплю! Только не сердись, – пообещал Волк, ссаживая девичье тело с устало ноющего плеча. А что вы хотели? Она ж только первый день на своей диете сидит.
Лес густел, Шапка пыхтела, комары звенели. Грустно так попискивали из-под кочек-кусточков.
- Лучше фен подари, жлоб! Фен-щетку! - буркнула Шелтер и полезла вперед, изображая уязвленное самолюбие. - Ходи тут теперь как лохудра, - цыкая и шипя, она отдирала ветки от взлохмаченного безобразия, по ошибке именуемого волосами. Не, вперед лезть - себе дороже, так и по-модному облысеть недолго. Пусть Ярангвельгви пыжится, не зря ж его мать так гордо прозвала, ему и геройствовать сподручнее.
- Эй, ну ты идешь? Че ждем? - она крутанулась на каблуках, премерзко чавкнувших от такого движения.
- Тьфу! - девица выплюнула надоевшую жевачку куда-то влево через плечо и на мгновение подивилась жаркому дыханию над ухом.
- Закурить не най... - начал глухой прокуренный голос за спиной и тут же сердито всхрапнул, то ли от изумления, то ли от гнева. - Эй, чикуля, смотри, куда харкаешь!
Шелтер подскочила от изумления и воззрилась на возникший на их пути новый обжект.
Рассмотрев за долю секунды самое главное - когти, зубы, шерсть и двухметровый рост - девица заливисто заверещела. Оборотень, а это был именно он, хищно ощерился и потянул лапы к жертве, но воплощение в жизнь плана по расчленению красотки пришлось приостановить, когда девица начала совершенно наглым и бессовестным образом ржать.
- Ахахахаха! Серый, гляди, какой умора! Шапку волчьим обликом пугать! Ахахаха! - до слез ухохатывалась Шелтер, не забывая незаметно отступать от злодея подальше.
"Фердыщус помню...а вот оборотни, оборотни...как же там было...что-то такое протяжное...эстонское...интересно, а оборотни родом не из Эстонии?"
- Я знаю три слооова, три матерных слооова, и, к сожаленью забыыыла! - завыла мисс девичья память на мотив старой песни, усиленно подмигивая напарнику: "Ну же, подсоби! Ты ж мужЫк!"
И Волк подсобил. Да так, что клыкастый любитель покурить улетел в ближайшие кусты. Серый, правда, незамедлительно метнулся следом, оставив Шелтер постигать дзен в гордом одиночестве.
ХЛОБЫСЬ!
Ну, без комаров и тут не обошлось.
Какое-то время кусты угрожающе тряслись, рычали и, судя по звукам, пытались перегрызть друг другу глотки. Потом кто-то взвыл и из пугающих кустов по очереди выскочили два огромных серых чудовища. Ху из ху, понять было невозможно. Оба выглядели уставшими, помятыми и совершенно невменяемыми.
– Эм… Серый? – Сложно, знаете ли, испуганной девушке в тёмном лесу отличить одну блохасто-клыкастую тварь от другой. Тем более что даже на голос её реагировали они совершенно одинаково – глухим рычанием и яростным сверканием глаз.
Миг – и оборотни снова кинулись друг на друга, жутко клацали зубами и рвали друг друга на части, да так, что шерсть клочьями разлеталась по всему лесу.
И как это обычно бывает, тяжкая ноша по спасению боевого товарища легла на хрупкие девичьи плечи. Припомнив самую героическую из всех возможных героических поз, Шелтер пусть и с большим трудом, но всё же вспомнила нужное заклинание, кашлянула, прочищая горло, и громко, с чувством проорала:
– Воркалакус эндус черногорил!
Перстень вспыхнул, отправляя искру в непродолжительный полёт до ближайшего оборотня. Волчара удивлённо взвыл, но противиться заклинанию не посмел, стремительно обращаясь обратно в человека. В довольно знакомого такого человека.
– Упс…
– Шелтер, – угрожающе прорычал слегка дезориентированный Серый, отползая от нависающего над ним серого монстра, но Шапка, плюнув на героические позы и правильную постановку голоса, уже вовсю блажила заветное "Воркалакус эндус черногорил!", лишь чудом предотвращая трагедию. И, главное ведь, успела же, спасла! Ну, подумаешь, поцарапали немного… Так ведь шрамы только украшают мужчину! А глупый Волк всё равно не оценил. Ещё и отругал. Сначала, когда в своём человечьем облике этого гада лупил. Потом когда уже по лесу шли. И даже когда лес закончился, а поток брани на второй круг пошёл, Серый всё никак не успокаивался. Вот и спасай его после этого! Никакой благодарности…
***
- Аллилуйя! - возопила Шапка, выбегая на просторы поля, край которого терялся где-то за пределами мрачного горизонта, обложенного серыми тучами. - О-оу, кажется, дождь собирается... Смотриии, там дверь из этой, чтоб её, неправильной Нарнии! Бежим, вдруг она передумает тут стоять, - Шелтер схватила Серого за изодранный после стычки со сродственником рукав и нетерпеливо потащила вперед - в конце концов, ей уже просто хотелось сменить окружающий унылый пейзаж.
Но у дверей обнаружилось неприятное препятствие в виде мужика и фруктово-овощной лавки.
"Да что за базар тут развели?" - про себя возмутилась девица и грудью пошла напролом, но не успела ничего произнести. Мужик, лицо которого пряталось в тени живописного кепарика, можно было лишь разглядеть густые черные усы в этом полумраке и щербатую улыбку, заголосил первым:
- Какой красывый дэвущка! Какой красывый фыгур! Навэрно, аппэтыт тожь хорощый? Падхады, бэры сахарный арбуз, бэры сладкый дын, бахщысарайскый пэрсык и грущь, краснодарскый картош и маркоф, спэлый сочный баклажан и турэцкый памыдор! - зачастил торгаш, как-то по-особенному плотоядно ухмыляясь.
Шапка приготовила вежливо-ледяное "Спасибо, по горло накушались!", когда Серый снова (СНОВА!) схватил её в охапку и зажал ладонью/лапой/что у него там еще в арсенале рот красотки и зашипел на ухо, трепыхающейся тушке:
- Дура, ты на товар погляди! Женщщщины, - добавил он в конце презрительно.
Ах, что это был за товар. Прям ащ ащ ащ! Мечта личинок и червей, мух и ос, и прочего сброда, не чуждающегося падали.
Бедную Шелтер чуть не вырвало от отвращения: мечта всех этих тварей воплощалась прямо у них с напарником на глазах. "Буэ!" - только и подумала девица со всё еще заткнутым ртом и перевела взгляд на мужика в кепке. Тот заметил неладное и зачастил еще активнее:
- Торопыс, торопыс! Наш клыэнт ужэ оцэныл товар, вон как набросылса! Вах, палчык облыжешь, красавыца! Бэры, пробуй, дэгустацый - ны за щто, бэсплатный, то эсь! - и сунул в лицо Красной Шапки особенно аппетитный экземпляр сливы, весь роящийся червями и воняющий так, что у неё скрутило живот и гортань "Серый, нос закрой мне, нос!". Гель не услыхал её ментальных призывов, и девица сдалась на милость тошноте и рвоте.
- Етить-колотить-дубасить! Шелтер! - запрыгал Ярангвельгви, тряся рукой/лапой как сумасшедший брезгливый кот, в смысле, волк. И, наконец, рявкнул, чтобы избавить подружку от внезапного токсикоза и на будущее уберечь свою шкуру от продуктов бабского отвращения: - Мортаниус!
После этого торгаш как-то резко сник, скукожился и вконец растаял, с противным (Шапка не даст соврать – вон как опять позеленела!) чпоком покинув этот мир. Правда, успел прохрипеть напоследок, что понял и простил. Даже ключик от двери подкинул. И прямо Волку в глаз. От всей души, так сказать.
– Ах, ты ж су.. (вышел немец из тумана, вынул ножик из кармана… дальше Волк не помнит слов, но все остальные в курсе, не так ли?) ..с умом у тебя сложности, однако! – Прошипел раненный боец, одной рукой придерживая болезную Шапку, а другой осторожно ощупывая стремительно наливающийся фингал под глазом.
Дальше – больше. Так и не подхваченный никем мертвяцкий подарочек с глухим стуком брякнулся на землю и пропал, оставив после себя аж три ключа, один подозрительней другого. Серый обречённо взвыл, задание обещало обернуться провалом, а Шапка… Шелтер с маниакальной серьёзностью принялась над ними колдовать, что-то тихо-тихо нашёптывая себе под нос и поочередно тыкая пальчиком в каждый из ключей.
– Вышел немец из тумана...
– Ты серьёзно?
– Эники-беники ели вареники...
– Нет, ты серьёзно?!
– Чёрт, опять сбилась… Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять…
– Шелтер!
– …вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет…
– Не доводи до греха!
– Пиф-паф! Ой-ой-ой! Умирает зайчик мой.
– Ты меня убиваешь.
– Не драматизируй, – и Шапка, подхватив ключик из красного металла, решительно направилась к двери, не забыв, впрочем, напоследок показать Волку язык. Но зачем? – спросите вы. А чтоб не расслаблялся!
Замок тихо щёлкнул. Дверь с тревожным скрипом открылась.
Шапка с Волком ушли
Жизнь – боль. Помните об этом, даже если вам кажется, что эта мысль не в тему.