Мы последовали совету и упоролись вместе с клубом йуных зоофилов.
Как это - не зоофилов?
Тогда не упоролись.

Две лисоньки самого разбойного вида, волоча за собой трещащие по швам чемоданы, спешно драпали из Тибидохса в сторону драконбольного поля, где временно расположилось нелегальное взлетно-посадочное поле и одиноко стоящий самолет, размалеванный под лесной камуфляж (то есть, зеленкой трех разных оттенков). Бедняги еще не знали, что бегство за бугор - не лучшая альтернатива местной тюряге...

***
Гретель с Гансом еще в себя прийти не успели после бегства от наляпов, как со всей дури вляпались в очередное партийное задание.
Инструктировала их все та же ведьма, которую Ганс случайно призвал своим храпом. Парнишка, слегка одуревший от последних событий, даже попробовал подкатить к ней. На своем деревянном коне, разумеется. Но ведьма широкого жеста не оценила, потому что Гансов конь остался где-то там, а сам ловелас был здесь.
Блондинка (а все ведьма - блондинки, даже если волосы у них рыжие) всучила братцу и сестре по толстенной пачке документов и в приказном порядке заставила их изучать. В особенности мелконаписанное.
Из всего следовало, что теперь им придется работать за троих, а получать в два раза меньше.
- Издевательство!
- Грабеж!
Ведьма злобно цыкнула, затоптав бунт в зародыше всего одной фразой:
- В поликлинику сдам на опыты!
Вопли стихли, детишки погрузились в увлекательное чтиво.

***
Здание аэропорта заменял один из ангаров. К слову, отнюдь не пустующий. Но редких пассажиров мало смущало наличие молодого и чуточку буйного дракона - пусть лучше так, чем корчиться в агонии под пытками юных магов. Последние отчего-то жуть как ненавидели всякую нежить - вот всякие хмыри и драпали с острова по мере сил и возможностей.
Лисы, прикрываясь чемоданами, вдоль стеночки проползли к месту регистрации.
Рядом полыхало. Кто-то истошно визжал. Пахло паленой шерстью и горелым мясом.
У неприметной двери на перевернутом ведре сидела скучающая дева в костюме стюардессы. Она проверяла документы, что-то помечала в бумагах и пропускала пассажиров на посадку.
Лисы, расталкивая хмырей, мавок и прочую шалупонь, кинулись к ней и наперебой принялись требовать билеты на последний рейс с Буяна.
- Документики?
Лисы переглянулись. Паспортов у них отродясь не водилось, но оставаться здесь было смерти подобно. По пятам их преследовала Радужноголовая девица - известная какао-мошенница и рецидивистка.
Стюардесса пару минут сверлила лисиц тяжелым взглядом, потом вздохнула и, выудив откуда-то другую пачку документов - угрожающе толстую и на вид совершенно неподъемную - спросила:
- Усы, лапы и хвост. Предъявите, пожалуйста.
Этого у лисонек было с избытком.
- Замечательно, - равнодушным голосом подытожила стюардесса, оперативно проставила нужные подписи-печати и, громким голосом возвестив об окончании посадки на рейс до Страны Дураков, юркнула за дверь. Беглецы поспешили следом. В спину дыхнуло жаром, кто-то истошно завопил. Лисы, спотыкаясь, кинулись догонять шуструю бортпроводницу.

***
Командир борта УПРТ-13, Ганс Христофорыч Колумб, очень любил две вещи - открывать Америку и летать на самом странном в мире пассажирском авиалайнере как на истребителе. А так как пилот-камикадзе уж очень любил закрутить хитрую фигуру на этом монстре, под завязку нашпигованном живым мясом, командование отстранило его от полетов, что, однако же, не помешало ему продолжать свои красочные авиашоу с многочисленными нарушениями регламентов безопасности. И сейчас наркотической расцветки самолет готовился к очередному нелегальному перелету через дебри чьего-то сознания прямиком в Страну Дураков.

Прячась от вездесущей сестры за трапом, Ганс докуривал последнюю пачку какао и от нечего делать разглядывал редких пассажиров - все как один были хмырями, что радости не добавляло, зато вони от них... Ганс поморщился. Даже в этом иллюзорном мире жизнь была сплошной болью. И тленом.
Вот по трапу проскакал очередной упитанный хмырь, волоча в сетчатых авоськах коллекцию китайского фарфора XIII века, на каждый его шаг отзывавшуюся тревожным звоном. Пилот чуть не заплакал - опять по всему салону осколки собирать.
- Ганс, заводи мотор!
Парнишка в ужасе дернулся, наскоро затоптал опустевшую какао-упаковку в песок и выскочил из-за трапа аккурат в тот момент, как его сестрица возникла рядом с самолетом. Не останавливаясь, она огрела его по башке пачкой документов и унеслась в салон - наводить там закон, порядок и справедливость. За ней попытались прошмыгнуть две жуткого вида лисицы, но обиженный на сестрицу Ганс их остановил.
- Как зовут?
- Бони и Клайд.
- Что в чемоданах?
Лисоньки замерли, тревожно переглядываясь и прижимая к себе имущество.
- К-какао, - пискнула одна из лисонек, смущенно отводя взгляд.
- Наркотики не провозим, - буркнул Ганс и, неожиданно подмигнув опечаленным ворюгам, добавил, - Поэтому, если спросят, скажете, что в чемоданах кирпичи или еще что-нибудь столь же скучное. А теперь по коням! В смысле, марш в салон, взлетаем через пять минут...
Лисы радостно вскарабкались по трапу и скрылись в салоне, оставив командира воздушного судна (а именно так значилось на бейдже) Ганса Христофорыча Колумба с важным видом зевать у трапа.

***
В салоне что-то непрестанно кряхтело, сопело и огрызалось, но уверенной рукой (а также ногой, крепким словцом и даже плеткой) стюардессы по имени Гретель тут воцарилось подобие порядка. По крайней мере, без ее разрешения тут побоялся бы пикнуть не только Ганс, но даже самый наглый хмырина.
- Кха-кха... Кха! Ак-ха-кха-кхахррр-кххха! - Ганс, укрывшись от сестры в кабине пилота и зачем-то включив громкую связь, надрывно кашлял, изредка поминая черта и килограммы пыли в кабине пилота. Кашлял он долго и с каким-то садистским упоением, пока немногочисленные пассажиры рейса №666 "Буян - Страна Дураков" глохли, но продолжали вязать морские узлы из ремней безопасности под руководством невозмутимой бортпроводницы Гретель.
Наконец, урвав несколько секунд спокойствия, Ганс плюхнулся в надсадно скрипящее кресло и радостно хохотнул:
- Ну, что, смертнички, прокатимся с ветерком?
Пассажиры замерли в тревожном ожидании. Стюардесса, спокойная как удав, закрыла единственный путь к спасению на шпингалет, засов и амбарный замок.
Какое-то время динамики выдавали шипение и скрежет, пока, наконец, кто-то там - в кабине пилота, вестимо - не постучал по микрофону, вызвав у пассажиров неконтролируемые корчи и предсмертную агонию. После чего раздался бодрый голос развеселого пилота:
- Господамы и прочие звероящеры, мы рады приветствовать Вас на борту нашего лайнера, выполняющего рейс по маршруту "Буян - Страна Дураков". Полет будет проходить на высокой высоте. Время в пути зависит от того, насколько хорошо я знаю дорогу, а я ее не знаю... Но язык, говорят, и до Киева доведет, а дальше нам пернатая колдунья подскажет, куда лететь - она лучше знает. Это курица - не птица, а Ворона - очень даже. Она и на юга летает, ориентируясь по мху на деревьях и подсказкам навигатора.
Гретель, раздав пассажирам конфеты и даже парочку котлет (не всем хватило леденцов), как заправский абсурдопереводчик, принялась жестами показывать, куда стоит пойти языкастому хмырю, посмевшему обозвать ее нехорошим словом. Впечатленный пассажир утих и до конца полета не подавал признаков жизни.
- В полете вам будет предложено помолиться за спасение наших душ и благополучный перелет. Языческие капища и жертвенник расположены в хвостовой части самолета. Хм... Кажется, тут я должен сказать еще что-то про запасные выходы... И где моя шпаргалка?
Пока в динамиках что-то шуршало и чертыхалось в бесплодных попытках откопать шпаргалку, Гретель на языке жестов показала больше двадцати вариантов смертей для тех, кто любит нарушать установленные порядки. Особенно пассажирам понравилась сцена с удушением. Кто-то даже аплодировал стоя, за что получил в глаз от стюардессы.
И, пока незримый пассажирам пилот выяснял наличие шпаргалок, Гретель не хуже профессионального мима сумела показать, что случается при авиакатастрофах. Зрители... пардон, пассажиры были в восторге - еще никто так зрелищно не сумел изобразить взрывы, красочные фейерверки, яркие вспышки и огненные салюты, сопровождающие крушение самолета.
В динамиках снова зашипело, противно взвизгнуло и заскрежетало, после чего послышался бодрый голос командира:
- Ладно, в случае чрезвычайной ситуации третируйте бортпроводницу и разбирайтесь по ходу пьесы, ок, да? - Хохотнув, неунывающий Ганс продолжил вводить пассажиров в курс дела, - Курение какао запрещается во время всего полета, но приветствуется при падении в качестве последнего желания. Телефоны, ролексы и деньги лучше сдать сразу, а то ведь все равно отберем. Желаем Вам приятного полета!
Ну, а дальше все, как по инструкции. Он сказал: "Поехали!" и махнул рукой! Двигатели страшно взревели, и самолет, подскакивая на неровностях, пошел на взлет, чудом избежав столкновения с взбешенным драконом, невесть как вырвавшимся из ангара.

***
Земля приближалась слишком быстро, но бортпроводница УПРТ-13, раздавая пассажирам ириски "Меллер", ничем не выдавала волнения, распалялась на улыбки и молча протискивалась к выходу с припрятанным за спиной парашютом. К сожалению, ни один из пассажиров мало того, что не мог выпутаться из сложных хитросплетений ремней безопасности, так еще и не знал современных молитв. К счастью, Гретель знала парочку (долг обязывает) и по доброте душевной вслух - с чувством, с толком, с расстановкой - зачитала парочку из них по памяти.
Самолет ощутимо тряхнуло. Кто-то в ужасе взвыл. Шипящие динамики выдали многоэтажный мат. Стюардесса с самым невозмутимым видом колупалась в амбарном замке единственного выхода.
Бони и Клайд наперебой читали рэп. Ни одной молитвы эти лисы, к своему стыду, не знали.
Земля ощутимо ударила самолет в наспех выставленные шасси. Мир в иллюминаторах еще пару раз подпрыгнул и, проехав по неприглядному пустырю, замер. Пассажиры охнули, еще не веря в свое спасение. Динамики радостно взвизгнули, и счастливый пилот ехидно сообщил:
- Сестренка, а я тебе говорил, что и после трех пачек какао посажу?
Гретель, при приземлении упавшая и прокатившаяся вдоль пассажирских кресел сначала в одну сторону, а потом и в другую, встала, чуть пошатываясь, и, все также невозмутимо оправив юбку и поправив прическу, прошлась по салону, помогая очумевшим пассажирам выпутываться из ремней безопасности.
- Никто не верил, но командир этого воздушного корыта таки совершил посадку на волшебном пустыре Страны Дураков. Говорят, на нем из монет вырастают денежные деревья, а то и целые рощи. И пусть вас не смущает небо оранжевого света - это все выхлопы металлургических заводов. Температура за бортом оставляет желать лучшего. Просьба как можно быстрее покинуть борт нашего гостеприимного судна. Наш полет окончен. Всего Вам доброго! И, если не сложно, прикупите бортпроводнице пару магнитиков на холодильник...
Хмыри и лисы в обнимку выползали из салона и кубарем скатывались по трапу. Кто-то падал, кого-то выворачивало наизнанку... Но все они бежали от самолета, провожаемые неизменной улыбкой Гретель.
Ганс, робко высунувшись из двери - вдруг, кто из пассажиров еще в самолете и мечтах о жестоком убийстве горе-пилота - огляделся и только потом задал насущный вопрос:
- Ну, и куда нам дальше?
Гретель вздохнула и, пожав плечами, ответила:
- По идее, в дверь.
Тут, откуда не возьмись, посреди салона, вся в клубах дыма и свете прожекторов, появилась обшарпанная, вся в граффити и непристойных надписях дверь. И брат с сестрой, особо не раздумывая, ушли в нее. И даже на шпингалет закрыли с той стороны.