Все началось еще глубокой ночью, когда меня начало плющить, таращить и тошнить. Ладно, это дело мы пережили. Слава Богу - без особых потерь. Разве что потеряли пару часов сна, но этим меня уж точно не удивишь. Утром было еще замечательнее: я проснулась с охуенно красивым лицом. С простудой ВО ВСЮ НАХРЕН НИЖНЮЮ ГУБУ!!11 Уму непостижимо - последний раз какая-то дрянь вылезала у меня на губе классе эдак в 7ом.
Я, конечно, от такого зрелища охуела, но честно попыталась закрыть на это глаза. И похуй, что именно сегодня у меня была дневная смена. Люди, люди... Не нравится - пусть не смотрят!
Потом я внезапно открыла для себя всю прелесть этих дней. Какого лешего они вообще вздумали начаться так внезапно и так не вовремя? Охереть - не встать.
Потом оказалось, что Алена сегодня выйти не может, поэтому Аня, останься до закрытия. Охуеть, чо.
Потом было скучно.
Потом пострадала моя свежевыстиранная форменная говнорубашка. Дашка решила меня сбить, пролив нахрен на меня же все, что я собиралась вынести Гостям. Хорошо, что ничего особо ценного я не выносила. Но сок попался какой-то ядреный - теперь рубашку надо перестирывать.
Потом мне на руку уронили тарелку с чьим-то десертом. Тарелки у нас, надо сказать, офигеть какие тяжелые - на руку теперь красуется очешуеть какой фиолетовый синяк. И ссадина.
Тарелка разлетелась вдребезги, осколками хрустела вся официантская, Аня оказалась единственной пострадавшей... на рукаве рубашки осталось пятнище от сраного торта.
Напоследок, меня не хотели пускать домой. Таксист, сворачивая на родную круглую улицу, охуел, когда увидел, что дорогу перегородил грузовик строителей-ебанаторов. Проехать больше негде - все перерыто блять на этой сраной улице. Пока наворачивали километры, разворачиваясь... пидорогрузовик, наконец, слинял.